"Откровения"

СЕРИЯ 2

– Тебе не кажется, что вырез слишком глубокий для семейного ужина? – я поправила шелковую складку, которая так и норовила оголить мою грудь.
- По крайней мере, так ты не выглядишь как школьница в своих дешевых тряпках, - отрезал Шнайдер, бросив на меня оценивающий взгляд. – Хоть на человека стала похожа.
- Брось, - фыркнула я. – Не у всех есть много денег, чтобы покупать столь дорогие вещи. Кстати, я до сих пор не знаю, кем ты работаешь.
За весь день, проведенный с немцем, мне не удалось о нем ничего узнать. Это меня и пугало. Мне хватило его острого языка еще со дня нашего знакомства. Постоянные подколки со стороны этого прохвоста меня изрядно достали, так теперь еще и его подозрительная семейка.
- Знания убивают. Запомни, - брюнет недовольно поправил ворот рубашки.
По его поведению было заметно, что он нервничает.
- В чем дело, Рейн? Боишься получить от мамочки пинка? Судя по твоему поведению, по головке она тебя не погладит, - усмехнулась я.
- Заткнись! – огрызнулся тот. Слышно было, как он нервно сглотнул.
«Бинго! Мне удалось задеть его самолюбие», - внутри меня все ликовало.
Неожиданно немец взял меня под руку:
- На этот вечер ты – моя девушка. Поглубже вздохни и смирись.

Свободной рукой мужчина легонько толкнул дверь, и так покорно открылась. Мы вошли в зал ресторана. Не каждый житель Престона мог позволить себе столь дорогое место, поэтому помещение было почти пустым.
- Господин фон Шнайдер, - к немцу обратился мужчина со значком администратора на пиджаке. – Вас ожидают.
Мы последовали за администратором, который провел нас в зал, менее просторный, но не менее дорогой. За обеденным столом сидели две женщины и о чем-то мило беседовали. Одна из них резко подняла голову и посмотрела на нас. Взгляд ее был направлен сначала на Рейна, а затем на меня. На мне он и остановился. Женщина что-то шепнула соседке, и та обернулась в мою сторону.
- Молчи и предоставь всю ситуацию мне, - шепнул мне немец на ухо и подтолкнул в сторону стола.  
Черноволосая дама в дорогом изящном платье из темно-синего атласа привстала и обняла Рейна.
- Mein Sohn (с нем. «Мой сын»), - радостно воскликнула она. Но тут же улыбка исчезла, а на лице женщины застыла сердитая гримаса. – Рейн, сколько можно повторять, чтобы ты не пропадал на такое долгое время?! Не будь как твой отец-трухля. Кто-то должен заниматься нашим бизнесом. А ты все свое время занимаешься не понятно чем, - резко взгляд ее устремился на меня.
- Я решал свои.., - но не успел Шнайдер договорить, как мать его прервала:
- Хватит болтать. Садись за стол.
Мы сели за дубовый стол, покрытый золотистым лаком. Мгновенно были поданы фрукты и дорогое белое вино с богатым букетом. Одна такая бутылка стоила несколько моих зарплат. Однако, судя по одному только внешнему виду и драгоценностям матери Рейна, представители семейства Шнайдеров могли позволить себе выкупить винодельню. Что уж говорить об одной бутылке?
Но к вину я так и не притронулась. Мое внимание было приковано к хозяйке вечера. По моим подсчетам ей должно быть около сорока пяти. Тем не менее, на свой возраст она совсем не выглядела. Кожа была заметно подтянута, атласное платье облегало стройную фигуру, яркий макияж подчеркивал и без того четкие черты лица, а блестящие волосы были аккуратно собраны в прическу. Всем своим видом она внушала уверенность и власть. На фоне матери даже сам Рейн выглядел трусливым щенком.

Миссис Шнайдер резко привстала и вышла из-за стола. Она подошла к своей собеседнице и приобняла ее сзади.
- Рейн, ты помнишь Анну? В детстве мы были соседями, и она часто бывала у нас в гостях.
Я посмотрела на девушку, которая с момента нашего появления не сказала ни слова. Ее темные волосы спадали на плечи, а в глазах читались спокойствие и покорность.
- Анна окончила один из престижных университетов Берлина и показала себя с лучшей стороны, - продолжила миссис Шнайдер. – Еще с самого детства она заслужила доверие нашей семьи. И теперь я намерена внедрить ее в нашу компанию. Она будет твоим заместителем и правой рукой.
Было слышно, как Рейн глубоко вдохнул. Похоже, что внутри него все закипало.
- Ма.., - заикнулся немец, но тут же был прерван.
- И не благодари, сынок, - отозвалась «добродушная» мать и мягко улыбнулась.
- И не собирался, - огрызнулся тот.
Лицо миссис Шнайдер резко изменилось. Улыбка исчезла, глаза сузились, а презрительный взгляд был направлен на сына, сверля мужчину до самых костей.
- Что сейчас-то тебя не устраивает? Я дала тебе все, в чем ты нуждался, Рейн, - громко и четко произнесла она. – Ты учился в элитной школе, окончил престижный университет, занимаешь второе место после меня в управлении крупной компанией. Я построила твое будущее, а вместо благодарности получила это?! – женщина махнула рукой в мою сторону.
- Не впутывай ее в это! – прикрикнул немец. – Мия не виновата в том, что всю жизнь ты думала только о себе. Именно поэтому отец и ушел от тебя!
- Глупец! – закричала женщина. Резким движением руки она смахнула со стола бокал с вином, и тот с грохотом ударился о пол, разбившись на мелкие осколки.
- Я глупец лишь в том, что не ушел тогда вместе с отцом, - с этими словами Рейн схватил меня за руку и буквально вытащил на улицу, громко хлопнув входной дверью.

– У вас все семейные ужины проходят именно так? – спросила я и тут же пожалела.
Взгляд немца устремился на меня. Шрам, пересекающий глаз, пульсировал от перевозбуждения.
- Знаешь, - начал тот. – Если бы ты горела, а у меня была вода, то я бы ее выпил, - немец отошел подальше и отвернулся, погрузившись в свои мысли.
Я недовольно фыркнула и поежилась от холода. Ночи в Престоне были холодными даже летом. Иногда не спасала даже теплая куртка. Что уж говорить о тонком платье, кроме которого на мне ничего не было.
Неожиданно для меня немец подошел сзади и положил руку мне на плечо, слегка приобняв.
- Ты ведь совсем замерзла, - отозвался он.
- Вовсе нет, - соврала я.
Рейн тихо выдохнул. Я почувствовала, как кончик его носа задел мою щеку. Холодное прикосновение заставило меня содрогнуться. Краем глаза я посмотрела на мужчину. В темноте его кожа выглядела неестественно белой, а угольно-черные волосы сливались с одеждой.
Немец прильнул ближе, и я почувствовала, как ткань его пиджака скользнула по моей спине, вызвав волну дрожи по всему телу.
- Ты меня боишься, - Шнайдер прошептал мне в ухо. Его губы расплылись в хитрой ухмылке.
- Я лишь хочу поскорее избавиться от твоего общества, - отрезала я. Резко развернувшись к Рейну лицом, я посмотрела в его глаза. – Я свою часть сделки выполнила. Твой черед.
Шнайдер резко отстранился. Лицо его стало серьезным.
- Я помню о нашем уговоре, - холодно произнес он. – Я дам тебе все, что попросишь.
- Просто отвези меня домой и никогда больше не появляйся в моей жизни, - резко ответила я и, стуча каблуками, направилась в сторону автостоянки.

Следующие минут двадцать мы ехали молча. Тишину нарушал лишь звук мотора и, изредка проезжающие мимо, машины. Вскоре мы свернули на Айтон-стрит, и за углом показался мой дом. Из окна гостиной горел свет. Наверно, Армандо, как обычно, уснул за телевизором или очередной газетой.
Мы подъехали к главному входу, и машина остановилась. Рейн приглушил свет фар. Я уже собиралась повернуть ручку, чтобы выйти из машины, как вдруг, немец схватил меня за руку.
- Ничего не хочешь мне сказать? – спросил он. Голос его был глухим и чуть хрипловатым.
- А что ты хочешь от меня услышать? – Я как еврей. Вопросом на вопрос. Но в тот момент я действительно не понимала, что ему нужно.
Мужчина отпустил мою руку, достал из кармана пиджака сигарету и подкурил. Клубы дума уходили далеко в небо и где-то там исчезали.
Я еще раз окинула Рейна взглядом. Свет ближайшего фонаря падал на перстень мужчины, и тот отливал в темноте ярко-алым цветом. Рейн выглядел поникшим, и в какой-то момент мне даже стало его жалко. Но я тут же вспомнила, что сам немец подобными чувствами не обладает, и жалость тут же сменилась на сарказм.
- Хочешь обсудить неудавшийся ужин, твою неблагополучную семью или десерт, который я так и не попробовала? – я повернулась к собеседнику и попыталась как можно естественнее улыбнуться.
Рейн лишь в очередной раз затянулся сигаретой.
- Не суй нос в дела моей семьи, - огрызнулся тот. – Тебя они не касаются. И еще, - брюнет выдохнул дым. - Ты – обладательница через чур острого языка. Запомни, девочка, когда-нибудь он тебя подведет.
- Что ж, все-таки десерта сегодня не будет, - наигранно вздохнула я. – Езжай-ка домой, Рейн. И не забудь собрать портфель в школу. А то мама будет ругаться, - с этими словами я вышла и хлопнула дверцей кабриолета.
- Стерва! – крикнул немец и нажал на педаль газа.

Я открыла парадную дверь и осторожно вошла в дом, чтобы никого не разбудить. За углом в гостиной все еще горел свет. Я попыталась проскочить на носочках, чтобы не стучать каблуками, но нужды в этом не было потому, что Армандо, как оказалось, не спал. Мужчина сидел на диване и пристально смотрел на меня.
- Я думала, ты спишь, - устало протянула я, прильнув к стене и пытаясь снять босоножки. Ноги отекли и к концу дня жутко болели. – Как женщины постоянно ходят на каблуках? Это же сплошные муки.
Но ответа не последовало. Армандо продолжал молча смотреть на меня.
- Эй, Арман, прекрати смотреть на меня так, словно ты – следователь, а я – преступница, - возмутилась я, расправившись с босоножками.
- А ты думала, что я тебя встречать буду с красной дорожкой и фанфарами? – строго спросил тот. – Мия, тебя не было дома два дня! Потрудись объяснить, как так вышло.
- Это все проклятый немец! – фыркнула я.
Но парень даже не стал меня слушать.
- Мия, за все время, которое ты живешь в моем доме, ты никогда себе такого не позволяла. Ты ушла на работу, а вернулась через два дня при полном параде. Если бы не мой знакомый, который совершенно случайно увидел тебя в торговом центре, мы бы с матерью с ума сошли! – голос Армандо нарастал и плавно переходил в крик. - Мы даже обзвонили все больницы и отделы полиции. Но полицаи отказались принимать заявление из-за короткого срока. Мать не слазит с успокоительного. У нее даже подскочило давление, пришлось вызвать врача. Я себе места не нахожу! А ты приходишь домой, как ни в чем не бывало, и жалуешься на уставшие ноги!
Тут-то я и поняла, что поступила плохо. Я действительно никого не предупредила.
- Ты могла позвонить или хотя бы отправить сообщение о том, что тебя не будет, - сказал Армандо. На этот раз его голос звучал спокойнее и тише.
- Прости, Арман. Я так забегалась, что не заметила, как пролетело время, - виновато произнесла я. – Такого больше не повторится.
Мужчина лишь посмотрел на меня.
- Иди к себе в комнату.

Я поднялась в свою комнату и прикрыла дверь. Стянув с себя чертово платье и распустив волосы, я устало упала на кровать, чувствуя, что уже последние силы покидают меня. Я прикрыла глаза и тяжело вздохнула.
«Вечно ты все портишь, Рейн», - пронеслось у меня в голове.
От своих мыслей меня отвлек стук в дверь. Та тихонько скрипнула и приоткрылась. Следом показался Армандо.
- Мия, – тихо позвал он. – Ты спишь?
- Нет, - отозвалась я. – Заходи.
Мужчина вошел в комнату, закрыл за собой дверь и присел на край кровати.
- Прости, что накричал, - сказал он и посмотрел на меня.
Я взглянула в его ярко-голубые глаза, в которых можно было утонуть. В тот момент мне захотелось прижаться к нему как можно сильней и расплакаться. Но я изо всех сил постаралась сдержать нахлынувшие чувства и просто погладила Армандо по руке. Кожа его была теплая и гладкая. Я почувствовала, как его пальцы дрогнули. Мужчина приобнял меня и запустил свою руку в мои волосы.
Мы лежали и долго разговаривали, не замечая, как неумолимо быстро идет время.  
- Знаешь, Арман, - произнесла я. – Мне кажется, что я вляпалась во что-то нечистое.
- Что ты имеешь в виду? – непонимающе спросил тот.
- Я познакомилась с человеком, о встрече с которым я жалею с самого начала.
- Кто он?
- Это неважно, - быстро ответила я. – Суть в том, что он не оставит меня в покое. Я в этом уверена.
После этих слов я уже не слышала, что говорил мне Армандо. Голова была забита мыслями о Рейне.
«Все хранят секреты. Все вокруг притворяются. Никто не хочет быть собой. И Рейн не исключение».
Дальше я уже не слушала то, что творилось в моей голове. Закрыв глаза, я погрузилась в глубокий сон.

Проснулась я только в обед. Шторы были зашторены, и солнечному свету не удавалось проникнуть в комнату. Из-за темноты мне показалось, что я проспала до самого вечера. Но, взглянув на часы, я убедилась, что было около двенадцати.
Я лениво потянулась и приподнялась с кровати. Ноги уже не болели, и всем телом я чувствовала прилив сил. Я поспешно накинула халат и направилась в сторону ванной. Но меня тут же остановил телефонный звонок. Я подошла к телефону и сняла трубку.
- Алло, - ответила я.
- Доброе утро, Мия, - раздалось на другом конце провода.
Голос оказался знакомым и, почему-то, я не была удивлена услышать его.
- Что тебе нужно, Шнайдер? – строго спросила я. – У нас, кажется, был уговор.
- Нам необходимо встретиться, - резко ответил тот. – У меня есть к тебе одно дельце, которое по силам только тебе.
- Ты свихнулся, если думаешь, что я снова соглашусь связаться с тобой, - огрызнулась я и уже собиралась отключиться.
- Я в этом уверен, Белоснежка, - по голосу было заметно, что немец сорвал джек-под и ликовал.  
Внутри меня все вздрогнуло. К горлу подкатил противный ком. Только один человек меня так называл. Но он остался позади в моей жизни.
- Откуда ты знаешь? – спросила я. Мой голос дрожал, а все тело била тревога.
- Я знаю о тебе все, Мия, - протянул Рейн. – У меня было время изучить тебя и твою никчемную жизнь. Как видишь, тебе уже от меня не деться. Я знаю твой номер, твой адрес и даже твое прозвище.
- Ну, так чего же ты хочешь от меня?! – закричала я в трубку. Нервы были на переделе и сдавали. Этот прохвост все это время был рядом и целился мне в спину.
- Это не телефонный разговор. Жду тебя сегодня в шесть в городском парке у фонтана. И еще, - голос его становился тише. – Сделай так, чтобы об этой встрече никто не знал.

Я пришла в парк на десять минут раньше назначенного времени. Рейна еще не было. Парк был пуст. Не было бегающих детей, влюбленных парочек на лавках и стариков с тросточками. Зато по небу плыли серые тучи, которые всем своим видом обещали взорваться и пролить дождь над Престоном.
- Надеюсь, я не опоздал на свидание, - раздалось за моей спиной.
Я обернулась и увидела Шнайдера. На его лице, как всегда, сияла противная ухмылка, которую мне так и хотелось стереть.
- Если ты сейчас не скажешь, что тебе от меня нужно, я устрою тебе свидание с дьяволом, - огрызнулась я.
Спокойствие немца меня очень злило, а неизвестность просто выводила из себя.
- Спокойно, Мия. Знаешь, чем славятся профессиональные киллеры?
- Умением убивать? – я встряхнула головой. – Причем здесь вообще это?
- Умением выжидать, - ответил немец. – Запомни. В жизни пригодится.
Я почувствовала, как на лицо упала тяжелая капля дождя и скатилась вниз по щеке.
- Может, не будет терять время зря, и перейдем сразу к делу, - предложила я.
- Ты права, - опомнился Рейн. – Видишь эту сумку? - он показал на коричневую сумку, которую держал в руке. – В ней хранятся очень важные документы, которые нужно передать одному человеку. И это можешь сделать только ты.
- Почему ты сам не можешь отнести какую-то сумку? – непонимающе спросила я.
- В этом-то вся проблема. Я не могу. За этими документами охотятся плохие парни. Меня они легко найдут. А вот на худощавую блондинку никто ничего не подумает.
- Черт возьми! Шнайдер, в какую игру ты играешь?
В это время разразился гром, и Престон омыл сильный ливень.
- Игра называется «Выполни задание папочки Рейна и получи конфетку». Ну что, Мия, - губы немца, по которым стекали дождевые капли, снова расплылись в ехидной ухмылке. – По рукам?

КОНЕЦ 2 СЕРИИ

3 СЕРИЯ

Утро следующего дня не предвещало ничего странного. Ничего, кроме того, что я должна была влипнуть в грязь. Грязь, которую создавал вокруг меня Рейн.
Несмотря на мое любопытство, мне ничего не удалось узнать о документах, которые лежали в портфеле. Он был застегнут на замок с кодовым номером, которым со мной, к сожалению, Рейн не поделился. Я знала лишь то, что ценой своей жизни должна была передать эти документы Офицеру. Так Рейн назвал мужчину, который должен получить этот чёртов портфель в целости и сохранности.
Я вызвала такси и, крепко прижав сумку к груди, села в машину.
Квартира находилась на третьем этаже высокого многоквартирного дома на Олдер-стрит. Подойдя к двери квартиры, я еще раз задумалась о том, что ждет меня за ней. Что будет после того, как я нажму на звонок?
Но я даже не успела надавить на кнопку звонка, как неожиданно для меня, дверь распахнулась, а за ней выросла мужская фигура в полицейской форме.
«Черт! Что здесь делает коп? Неужели Рейн меня подставил? Не хватало еще сесть в тюрьму» - одна мысль в моей голове быстро сменялась на другую.
- Ты опоздала. Я уже начал волноваться, - вдруг произнес мужчина. В его голосе чувствовались нотки волнения. – Шнайдер пообещал, что ты не подведешь. Заходи.
Дверь широко распахнулась, и я переступила через порог квартиры.
- Присаживайся. Мия, если я не ошибаюсь? – переспросил темноволосый мужчина, присаживаясь на диван. Он облокотился на мягкие подушки и устремил взгляд на меня.
- Все верно, - смущенно ответила я, стараясь не выдавать свой страх. Присаживаться я все-таки не стала. – А ты Офицер?
- Можешь звать меня Уолтер, - тепло ответил Офицер и попытался улыбнуться. – Офицер я только для «своих». Для всех остальных же Уолтер Бинг. Я вижу, ты пришла не с пустыми руками, - взгляд Уолтера упал на коричневый портфель в моей руке.
- Да.., - тихо отозвалась я и протянула мужчине злосчастный портфель.
Мужчина тут же с легкостью открыл кодовый замок и достал из портфеля какие-то бумаги.
Я оглянулась по сторонам. Квартира Уолтера была маленькой, но довольно уютной. На кофейном столике стояла открытая бутылка красного «Каберне». Рядом лежали фуражка и пистолет. На стене напротив висела политическая карта Германии.
- Чертовы немцы, - пробубнила я себе под нос. – От одного никак не могу теперь избавиться.
- Ты что-то сказала? – Уолтер оторвался от чтения секретных бумаг и поднял голову на меня.
- Я говорю, что выполнила поручение, - опомнилась я. - Теперь я могу идти?
- Разумеется, - ответил мужчина, снова склонив голову над бумагами. – Не смею тебя больше задерживать. Когда будешь уходить, просто захлопни дверь. Я сообщу Шнайдеру, что ты была умницей.
Дальше я даже не стала слушать, а пулей вылетела из квартиры с надеждой, что больше не появится никаких общих дел, которые свяжут меня с Рейном и его дружками.

Прошла неделя после моего визита к Офицеру. За это время не было ни единого звонка от Рейна. Я не знала ни о его местонахождении, ни о том, жив ли он вообще. И осознание этого неведения успокаивало меня. На этот раз я была уверена, что проклятый немец не даст о себе знать, и не попросит в очередной раз доставить сверхважные бумаги его таким же сверхстранным дружкам, как он.
За окном стояла солнечная, но холодная ветреная погода. По сравнению с моим родным городом Престон находился севернее, и погода тут была заметно холоднее.
У меня был долгожданный выходной, и я решила провести его дома в тепле.
- Если так пойдет и дальше, то я не удивлюсь, если скоро выпадет снег, - произнес Армандо, снимая на ходу куртку.
- Разве ты не на машине ездил? – поинтересовалась я. Юридическая компания, в которой Армандо проходил стажировку, находилась на другом конце города, и парень вынужден был добираться до места на транспорте.
- Мия, где ты витаешь? – искренне удивился молодой человек.  – Я ведь предупреждал тебя, что пошел в магазин. Какой смысл брать машину, чтобы добраться до соседнего здания? Вот, - Армандо протянул мне сверток. – Я купил свежую газету.
Я взглянула на первую страницу газеты и прочитала заголовок, который, на удивление, ошарашил меня: «Местный полицейский Уолтер Бинг был жестоко убит в собственной квартире. Все подробности читайте в статье». Я быстро пролистала газету на нужную страницу и жадно поглощала букву за буквой, чтобы понять, что могло произойти с человеком, которому я передала секретные документы буквально неделю назад.
«Полицейский Уолтер Бинг был найден мертвым в гостиной своей квартиры. По словам свидетеля, друг Бинга (чье имя было решено не разглашать) пришел к убитому в гости. Заметив, что дверь в квартиру была не заперта, он вошел в квартиру и увидел бездыханное изуродованное тело мужчины. По результатам экспертизы, сотрудник правоохранительных органов погиб от выстрела в голову. Убийца и орудие убийства пока не найдены. Полицейские ведут расследование и опрашивают возможных очевидцев трагедии. Похороны Уолтера Бинга состоятся сегодня в Городском Мемориальном зале при закрытой, по просьбе близких, церемонии».
- Этого быть не может, - тихо произнесла я.
- Что случилось? – спросил Армандо, поглядывая то на меня, то на газету. – Ты словно приведение увидела.
- Ты можешь отвезти меня в Мемориальный зал? – резко попросила я. Не смотря на то, что церемония будет закрытой, я была уверена, что увижу неподалеку Рейна. Возможно, ему известно, что произошло с Офицером.

Машина остановилась около входа в Городской Мемориальный зал. Я быстро вышла и нагнулась к окну.
- Ты можешь ехать домой. Не знаю, сколько здесь пробуду, - сказала я Армандо.
- Хорошо, - согласился парень. – Если что, то сразу звони.
Убедившись, что машина Армандо скрылась за поворотом, я направилась к главному входу.
Войдя в здание, я огляделась по сторонам. На одной из дверей висела именная табличка «Уолтер Бинг». Около двери стояли двое мужчин, одного из которых я сразу узнала.
- Рейн, слава Богу, ты здесь, - прошептала я и уверенной походкой направилась к старому знакомому.
Не успела я к нему подойти, как Шнайдер издалека увидел меня и, оставив наедине своего собеседника, направился в мою сторону.
- Я был уверен, что ты придешь, - произнес он, подойдя ближе.
- С чего бы это? – удивилась я. – Мы с Офицером не были так близки, как вы с ним.
- Просто ты через чур любопытна, - спокойно ответил Рейн и даже улыбнулся. По его  поведению не было видно, что он переживает из-за смерти друга, что показалось мне странным. – Ты бы не упустила возможности узнать, что же произошло на самом деле.
«А ведь прав сукин сын», - пронеслось у меня в голове.
- Пошли, - резко сказал Шнайдер, оглядываясь по сторонам.
Мы вошли в прощальный зал, в центре которого стоял закрытый черный гроб. Я уверенно зашагала к нему, но Рейн меня тут же остановил, схватив за локоть.
- Там не Уолтер, - сказал немец.
- Что-о? – заикаясь, спросила я. Я отшатнулась и непонимающе посмотрела в глаза Рейна.
- В гробу лежит другой человек, а Уолтер жив, - твердо произнес мужчина.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я ведь видела статью в газете. Там было написано Уолтер Бинг. Коротко и ясно. Черным по белому.
- Это всего лишь спектакль, который был необходим, - отозвался тот. – Видишь? – Рейн подошел ближе и поднял крышку гроба.
Я приподнялась на цыпочки, через мужское плечо заглянула внутрь и ужаснулась. В гробу лежал человек. Мертвый. Но это был не Офицер.
- Я н-ничего не п-понимаю, - снова заикалась я. – Кто этот человек? И почему в газете написали имя Офицера?
- Я тебе все объясню, но не здесь, - почти шепотом произнес Рейн, приблизившись к моему лицу. – У стен повсюду есть уши. Выходи на улицу и садись в мою машину, а я пока разберусь с этим ящиком, - мужчина хлопнул крышкой гроба.

Мы ехали около пяти-семи минут. Но каждая секунда казалась мне бесконечной. За все это время Рейн не сказал ни слова. Я тоже молчала, но в голове крутилось множество вопросов, на которые я не могла найти ответы. Дать их может только Шнайдер.
Я посмотрела на мужчину краем глаза. Бледная кожа почти сливалась с воротом рубашки. Черные блестящие волосы сползали вниз по шее. На руке красовался до боли знакомый мне перстень с рубином.
- Приехали, - вдруг сказал мужчина, и раздался звук тормозов колес.
Я вышла из машины и увидела небольшое здание с облупившейся вывеской, на которой красовалось название «Картонный дом».
- Что это за место? – спросила я у Шнайдера.
- Старый трактир, - спокойно ответил тот. – Достался Уолтеру от деда. Но прибыли он никакой не приносит. Поэтому мы иногда встречаемся здесь, чтобы лишний раз не привлекать внимание нежелательных людей. Заходи, - Рейн толкнул дверь, и та послушно открылась.
Я вошла внутрь. Прямо напротив стояла барная стойка, за которой спиной ко мне сидел какой-то мужчина. Услышав шум сзади, он повернулся. И тут я увидела Уолтера. Того самого, которого сегодня должны похоронить.
Мужчина привстал, достал из кармана помятую сигарету и подкурил.
- А, знакомые все лица, - радостно произнес он и протянул мне свою сигарету. – Будешь?
- Нет, я не курю, - отказалась я и поморщилась от сигаретного дыма.
Рейн опустился на барный стул и тоже подкурил.
- Уол, девочка тут немного удивлена, что ты жив, - обратился он к Офицеру. – Тебя сейчас, вроде как, должны засыпать сырой землей. А вместо этого ты сидишь тут и потягиваешь сигарету.
Оба мужчины в раз засмеялись.
- Н-да, неувязочка с похоронами вышла, - сквозь смех сказал Офицер.
Меня в конец разозлило их веселье и мое непонимание сложившейся ситуации.
- Может, перестанете паясничать и объясните, наконец, что все это значит! – крикнула я.
- Все очень просто, Мия, - начал Уолтер. – После нашей с тобой встречи за мной установили слежку.
- Кто? – прервала я его.
- Это тебе знать необязательно, - осадил Рейн. – А то придется и твои похороны разыгрывать.
И снова раздался мужской хохот.
- В общем, меня преследовали повсюду: в ресторанах, на паршивой работе, на улице, в общественном транспорте. Знаешь, как тяжело жить, когда тебе наступают на горло и перекрывают кислород?
Я промолчала. Просто не знала, что ответить.
Да, в моей жизни было много плохих и трудных периодов. Но вряд ли они сравнятся с тем, что пережил Уолтер за эту неделю.
- Нет? – продолжил мужчина. – А я знаю. Поэтому пришлось прибегнуть к инсценировке собственной смерти. Это не остановит наших противников, но мы, несомненно, выиграем немного времени. Этого будет достаточно. Поэтому мы разыграли местную полицию и журналюг.
- А как же тело? – не унималась я. – Чье тело лежит в гробу?
- Какого-то престонского стоматолога, - ответил Рейн. – Мы объявили похороны закрытыми, поэтому лицо убитого никто не увидит. Тем более, «Уолтер» был так изуродован, что гроб все время был закрыт. А тело мы взяли в морге, чтобы прибавить вес гробу для натуральности.
- Поверить не могу, что вам удалось все это провернуть, - отозвалась я. В голове я пыталась собрать мозаику из кусочков, которые дали мне Офицер и Шнайдер. Но поверить в то, что это все происходит наяву, мне не удавалось до последнего.

Неожиданно для всех дверь трактира распахнулась, и внутрь вбежал крупный мужчина. Он резко захлопнул дверь и повернул ручку замка. Прислонившись к деревянной двери, он пытался отдышаться. Я заметила, что рукой он что-то прятал под одеждой, а сама майка была пропитана кровью.
- Кларенс, что, черт возьми, ты творишь? – крикнул Рейн, подойдя ближе к мужчине.
- Я достал их! Я достал эти хреновы бумаги! – кричал Кларенс, истерически смеясь.
- Рейн, у него кровь, - сказала я, пытаясь привлечь внимание обоих к тому, что мужчина ранен.
- Плевать, детка, - быстро отозвался Кларенс. – До свадьбы Рейна заживет. Так что, у раны есть целая вечность, чтобы затянуться, - он снова засмеялся. – Важно лишь то, что мне это удалось! Отец снова начнет мне доверять!
- Братишка, прощение Филиппе простыми бумажками не заслужить, - напомнил ему Уолтер. – Ты забыл, кто-то такой Филиппе, и как ты его огорчил?
Я окончательно запуталась и совершенно не понимала, что вокруг происходит. От кого убегал этот Кларенс? Что за бумаги ему удалось достать? И кто такой этот Филиппе? Но я точно знала одно: нужно уносить ноги как можно скорее и дальше.
- Нет, Уолтер, - не согласился Кларенс. – На этот раз он увидит, что я чего-то стою. Идемте, я кое-что вам покажу.

Мы вернулись к барной стойке. Уолтер перепрыгнул через нее и достал бутылку коньяка.
- На, - он протянул бутылку Кларенсу. – Обработай, чтобы не пошло заражение.
Но на проявление заботы Кларенс лишь отодвинул бутылку в сторону, вытащил из-под майки папку и бросил ее на стойку.
Я присмотрелась и увидела на потертой обложке знак черного орла.
- Ты уверен, что это то, что нам нужно? – спросил Рейн у Кларенса. В его словах чувствовались нотки неуверенности и подозрений. – Не думаю, что они стали бы хранить такие документы в месте, куда так легко пробраться.
- Если ты не заметил, то это было не слишком просто, - обиженно ответил тот, показывая на кровавое пятно на майке, напоминая тем самым Рейну о полученном ранении.
- Немец прав, черт возьми, - вклинился Уолтер. – Документы могут быть поддельными, чтобы сбить нас со следа. Этакий ложный ход для нас с их стороны, - мужчина почесал щетину на подбородке. – Но мы можем и ошибаться. Посмотрим, что тут у них.
Офицер открыл папку и начал перелистывать одну страницу за другой. Казалось, что с каждым прочитанным словом выражение его лица менялось и становилось то угрюмым, то удивленным, то злым.
- Ну что там? – нетерпеливо спросил Кларенс. Со стороны он выглядел как щенок, который пытался подпрыгнуть на задние лапки и отобрать мячик.
Разобравшись с документами, Уолтер, резко побелев, произнес со всей серьезностью:
- Нужно переговорить. Только без нее, - мужчина указал пальцем на меня.

Рейн нагнулся ко мне и прошептал:
- Делать тебе здесь больше нечего. Что хотела, то ты уже узнала. Можешь ехать домой. Вот деньги на такси, - мужчина кинул мне пятидесятидолларовую купюру и пошел вслед за остальными.
Я поднялась со стула и направилась к выходу из трактира, громко стуча каблуками. Деньги, оставленные Шнайдером, я брать не стала. Вот уж от него подачки мне точно не нужны.
Подойдя к двери, я обернулась. Троица скрылась за открытой дверью, ведущей, по всей видимости, в служебное помещение. Глубокий интерес и желание узнать, что же скрывалось в тех документах, переполнявшие с головы до ног, заставили меня остаться. Я осторожно на цыпочках подошла к барной стойке и обошла ее с другой стороны. Сама не понимаю как, но мне удалось незаметно проскользнуть мимо открытой двери на другую сторону и скрыться за ней. Так как дверь была не закрыта, я слышала разговор мужчин громко и отчетливо.
- Среди документов был подписанный приказ о задании. Исходя из него, группа нострийцев должна проникнуть в семейное поместье Филиппе.
- Вряд ли им это удастся, - уверенно произнес Кларенс и даже усмехнулся. – «Псы» Филиппе никого близко к воротам не подпустят. Ты же видел их пушки. Филиппе снабдил свою охрану самым лучшим оружием в Сицилии.
- Заткнись, - перебил его Офицер. – Я не закончил. Они собираются взять в заложники сестру Филиппе. А затем потребовать выкуп в виде всех сделок и связей семьи Леоне.
- Schmutz! (с нем. «Мрази!») – крикнул Рейн. – Неужто Ностра действительно думает, что ему удастся захватить власть во всем районе? Этот сукин сын переходит все грани! Между Ностра и Леоне был подписан договор о том, что они не имеют права пересекать границы районов друг друга. Или у старика развился склероз, и он забыл, как ставил подпись?
- На какое число стоит приказ о задании? – спросил Кларенс.
- На 25, - тихо ответил Уолтер. – У нас есть меньше недели, чтобы предоставить Филиппе эти бумаги. Иначе эти сицилийские рожи добьются намеченного.

Я совершенно запуталась в происходящем. Я не знала кто такой Филиппе, этот Ностра и связь между ними. Непонятными для меня также оставались районы, которые они между собой зачем-то поделили. И какое отношение ко всему этому имел Рейн.
Голова начинала пухнуть от большого потока информации, которая никак не складывалась в общую картинку. Но я знала точно одно: Шнайдер был замешан в какой-то криминальной группировке. А я, передав тот чертов портфель Офицеру, сама того не зная, приняла участие в их игре.
«Надо срочно уносить ноги, пока еще не поздно», - подумала я про себя и почти бесшумно направилась к двери.
Я уже почти дотянулась до ручки, чтобы повернуть ее, открыть дверь и бежать, куда глаза глядят. Но в этот момент кто-то резко схватил меня за талию и развернул к себе.
- Детка, открою тебе одну тайну. Ты не мышка, - серьезно и четко произнес Рейн, ударив рукой в нескольких сантиметрах от моей головы.
- О чем ты? – спросила я, пытаясь сделать вид, что действительно не понимаю. Но даже я сама заметила, что мне это слабо удавалось.
Я подняла глаза на мужчину. Он пристально смотрел на меня, а его черные глаза сверкали каким-то металлическим блеском.
- Не строй из себя идиотку, Мия, - почти шепотом сказал Рейн. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты все это время стояла здесь и слушала наш разговор. Тебя в детстве не учили, что подслушивать не хорошо?
Я чувствовала, как ноги начали подкашиваться, а тело становилось ватным. Перед глазами возникла сцена, как Рейн резко достает из кармана пиджака пистолет и стреляет в меня. И тут я начала жалеть, что вовремя не взяла кинутые им деньги и не села в такси.
- Ты ведь ничего мне не сделаешь? Я права? – заикаясь, спросила я. Голос предательски выдавал мой страх. Мне стало противно от самой себя за то, что я стою здесь перед Рейном, как подсудимый перед судьей в ожидании приговора.
- Мне ничего и не придется делать, - лукаво улыбнулся Шнайдер. – Запомни, Белоснежка, ты сама загонишь себя в могилу. А теперь поехали. Я сам отвезу тебя домой, чтобы убедиться, что ты больше не будешь следить и подслушивать нас.
Я с облегчением вздохнула. Но ясно понимала, что Рейн был прав. Услышанный пару минут назад разговор мужчины с друзьями не давал мне покоя. Я должна была найти ответы на все свои вопросы. А иначе, я просто сойду с ума.

КОНЕЦ 3 СЕРИИ
КОНЕЦ 2 ГЛАВЫ